Здесь некогда подумать,

Здесь нечего читать,

Здесь, в этом отеле под названием «Брак»... (Майк).

Может быть, все наши проблемы заключаются в том, что живем мы в некоем переходном времени. Традиционный мир почти рухнул, а то, что идет ему на смену, живо и поразительно напоминает то ли библейские «последние времена», то ли мрачные пророчества Хаксли.

То же происходит и с семьей. По домостроевской старинке жить уже как-то не хочется, а что делать – неизвестно. Как обычно, «прислушиваемся к голосу своего сердца» либо иных органов.

Попробуем разобраться...

Любовь – сейчас уже как-то молчаливо признано большинством, что без любви семью строить как-то нехорошо или даже невозможно – дар Божий. «Куда девается любовь в браке?» - вопрос вопросов. И в самом деле, куда это она девается? Быт, говорят, съедает... Но что это за монстр такой – быт, сжирающий чувство, казалось, способное испарить океаны? Как это люди, вчера еще готовые отдать друг за друга жизнь, вдруг становятся едва ли не врагами, с трудом друг друга терпящими...

«Я не знаю, какой звук издавала бы манная каша, падающая с неба на дно пустой кастрюльки, но это была бы небесная музыка по сравнению со звуками вашего голоса..» (О Генри).

Любовь – дар Божий, вне всяких сомнений. Уточним, только – о какой любви здесь идет речь? Мы не будем, как партийный лектор, говорить о любви партии и народа. Также умолчим о материнской любви и о любви к ближнему вообще, проиллюстрированной притчей о добром самаритянине.

Все мы, конечно, понимаем, что любовь к ближнему – это самое главное и т. д. Но тем не менее, по умолчанию, всегда имеем в виду другое:

И дождалась! Открылись очи!

Она сказала: это он!

По сравнению с этим чувством любовь к ближнему кажется какой-то пресной, не так ли?

Есть, наверное, люди, которым это чувство незнакомо совершенно, или испытано в 13 лет и с тех пор благополучно погребено под ворохом сексуальных приключений. Эта статья не предназначена для таких людей. Большинство, как нам представляется, все же хоть раз в жизни испытывали это ни с чем не сравнимое чувство обретения половинки, неземного блаженства и счастья, и горя разлуки, и ослепляющего мига соединения.

Если вдуматься, это и есть явленное на Земле чудо – отчего-то, по совершенно непонятным причинам в нашем сердце вдруг вспыхивает огонь – и вот уже доселе незнакомый или безразличный тебе человек становится ВСЕМ, заслоняя и отодвигая весь мир. Никакими гормональными сдвигами это не объяснить. В чувстве этом есть нечто запредельное, неземное – ощущение Вечности.

В современной литературе, на наш взгляд, наиболее полно удалось это выразить Вячеславу Рыбакову. Мы еще вернемся к его великолепной повести «Дерни за веревочку» - где любящий и страдающий юноша-художник противопоставляется холодному и циничному миру. Здесь нет места подробному пересказу –хотя повесть того заслуживает. Заметим лишь – поскольку чаще всего это неземное, высокое чувство – вообще единственное высокое чувство, которое человеку удается испытать за свою жизнь – возникает огромнейший соблазн именно вот такую любовь счесть смыслом и двигателем жизни.

Одна она, ее дремучий хаос,

Чего-то стоит, Господи, прости!

(В. Долина).

Итак, эта любовь – чувство настолько сильное, с ним так трудно бороться, что люди, вопреки, как правило, всем жизненным обстоятельствам, привычкам, родственникам, все-таки почему-то вступают в брак... И вот тут эта любовь часто проходит.

Почему?

А может быть – давайте предположим – может быть, это первоначальное чувство и не предназначено, и никогда не было предназначено для того, чтобы быть вечным?

Жить в накале страстей, подобно рыбаковскому художнику – кажется заманчивым – но на самом деле малореально. В накале страстей можно лишь погибнуть – что и произошло в описанном случае.

Можно остаться на нейтрально-полуатеистических, столь модных сегодня позициях, но мне не выразить с этих позиций свою мысль. А именно: чувство любви не возникает само по себе, оно дается Богом, свыше, и оно дается Богом не просто так, а с определенной целью.

А точнее – это тот самый талант, который выдается слугам, причем не для закапывания его в землю, и не для того, чтобы выставить его в стеклянной банке и любоваться – а для приумножения и развития.

Или еще – рабочий инструмент для создания... создания чего-то нового.

Если этого не происходит – то есть талант не приумножается, ничего нового не создается – то этот дар у людей отбирается.

Но что должно быть создано? Ответ, думается, несложен – семья. Семья во всех смыслах – как источник рождения детей, как ячейка общества, как хозяйственная единица, наконец, как Убежище. Как Дом. Просто ради душевного покоя: у меня есть Ты, у тебя есть я. Пусть мы даже не всегда ладим, пусть у нас не все идеально, но мы есть друг у друга. Нам больше не нужно ничего искать, бросаться в море приключений – мы уже нашли.

Здесь встает вопрос целеполагания.

Вопрос в том, где видит человек свою цель жизни – в себе или вне себя. Все дело в том, что если цель – в себе, в своем я – то вполне логично искать, лелеять и холить это волшебное чувство влюбленности, этот бесплатный подарок Божий – поскольку ничего более прекрасного и восхитительного «я» все равно пережить не может.

Если цель находится где-то вне «я» – что бы это ни было – построение справедливого общества, приближение к Богу, воспитание детей – то чувство влюбленности является не целью, а лишь средством, очень приятным, но все же не главным в жизни.

Здесь в стиле модной политкорректности мы скажем – стоп. Каждый имеет право на свою точку зрения, поэтому ограничимся тем, что эти точки зрения выделим. Их, как мы видим – две.

Итак, первая ставит превыше всего Любовь, эту благодать, сходящую свыше на потрясенную пару. «Одна она, ее дремучий хаос...»

Вторая видит в качестве смысла жизни нечто другое, лежащее в мире или же вне мира – и эту временно данную любовную благодать не делает самоцелью.

В связи с этим возникают два типа поведения.

На стадии ухаживания и медового месяца поведение влюбленных всегда примерно одинаково. Назовем это типом А.

Поедет ли домой – и дома он занят Ольгою своей,

Летучие листы альбома прилежно украшает ей...

Ее сиянье факелы затмило,

Она подобна яркому бериллу

В ушах арапки – чересчур светла

Для мира безобразия и зла.

Влюбленные заняты только и преимущественно друг другом. По крайней мере, в присутствии друг друга им больше ничто и никто не нужно, резко снижается творческий потенциал...

А я, любя, был глуп и нем...

Сокращаются контакты с внешним миром. Особые развлечения не нужны. Достаточно глаз и рук любимого. В той или иной степени (пусть в очень малой!) это проходят все. Это блаженная и прекрасная жизнь, сравнимая, разве что, с чувствами матери к желанному первенцу на первом году его жизни. Но пожалуй, еще прекраснее, ибо не обременена стиркой пеленок и маститом, а украшена сексуальными переживаниями.

Рассмотрим сначала второй вариант – то есть тот, когда люди НЕ рассматривают чувство как самоцель. При этом в браке тип отношений А плавно перетекает в тип Б.

А именно...

Влюбленные постепенно возвращаются к своим занятиям. В мире появляются и другие интересные и важные вещи, помимо Него (Ее). Он пишет книгу. Она заканчивает институт. Он играет в футбол. Она общается с подругами. Они вместе устраивают гнездышко – пресловутый быт. Они подумывают о покупке машины и копят деньги. Наконец, рождается дитя и становится центром маленькой Вселенной.

Все это при правильном отношении становится не источником конфликтов, а наоборот, служит укреплению семьи и новой радости.

Тип Б предполагает полное взаимное доверие. Они уже знают, что любят друг друга, для них это понятно и очевидно, им больше не надо в этом убеждаться. Они приняли твердое решение быть вместе в любом случае. Даже если партнер вдруг как-то изменится, или проявятся ранее незаметные, на стадии знакомства не выявленные черты – решение уже принято. Его почти невозможно поколебать, невозможно изменить. Чувства в этом случае ничего не значат! Партнер типа Б не копается у себя в душе, ища признаков любви или ее отсутствия – он говорит себе лишь ОДИН раз – я люблю этого человека и хочу с ним жить. После этого гормональные, сезонные или еще какие-то колебания собственных эмоций не вызывают у него депрессии – он не становится рабом собственных внутренних коллизий. Он не становится и рабом настроений своего партнера. Он не зависит от изменчивых чувств. Если партнер вызывает конфликт – он воспринимается как больной и нуждающийся в помощи, либо как объект воспитания – и желания его бросить не возникает, наоборот, бросить в такой ситуации представляется предательством.

Почему я говорю здесь о рабстве, о нахождении в плену собственных чувств и чувств партнера? Да потому, что человеку нужна относительно стабильная жизнь – нужен дом, который он наполнит своей энергией и своими воспоминаниями, постоянная работа, нужна какая-то определенность. Любое разрушение этой стабильности – жертва. Развод всегда вызывает материальное ухудшение жизни и всегда вызывает нестабильность и связанное с ней временное ослабление трудоспособности. Так вот, человек, жестко завязанный на собственные ощущения, при малейшем их ослаблении будет вынужден ломать и рвать собственную жизнь, жертвуя всем во имя чувств.

Человек, единожды принявший решение, на чувства уже не завязан и не обязан наказывать самого себя, подобно эльфу Добби, а также партнера, если в чувствах что-то не так.

Но такая позиция вызывает прямо-таки бурю возражений.

Но лучше уж измена вновь,

Чем вечная полулюбовь,

И лучше уж ползком, чем без движенья...

(А.Дольский).

А зачем тогда жить? – наивно спрашивает тридцатилетний недоросль в поисках новой очередной любви. В самом деле – зачем жить, если сохранилась лишь память о пережитом восхитительном, неземном чувстве, если само оно – при условии верности в постылом браке – больше не светит, а ничего другое с ним на земле сравниться не может?

Для чего жить, если не ради того, чтобы еще раз повторить именно вот это сказочное состояние?

У ворованной любви света нет.

Как красиво я соврал, вот дурак.

Ведь давно ни для кого не секрет,

Что на самом деле это не так!

(О.Митяев)

Не так, не так... будет свет. И еще раз будет, и два... К старости... ну ладно, умолчим о старости – это будет напоминать шантаж. Да может, еще и не будет той старости-то, далеко ведь...

Зачем тогда жить, если больше нет этого чувства? В чем черпать силы, вдохновение, чем вообще заниматься?

Ответов, на самом деле, много. Мир огромен, и способов занять свою душу, мозг, сердце – бессчетное количество. Можно заниматься любимой работой. Творить. Помогать детскому дому. Можно просто воспитывать собственных детей. Можно организовать общину. Можно... да в конце концов, читать хорошие книги, заниматься самообразованием. Завести собаку. Сад посадить. Построить дом. Покорить Эльбрус. Все, чего просит душа, все, чего хочется.

Любовь – это самоотдача, так вот в этом мире есть очень много дел, людей, точек приложения наших сил, нам всегда есть кому или чему себя отдать.

Но товарищам типа А все эти дела кажутся слишком пресными, холодными и скучными по сравнению с испытанным неземным чувством, и они лишь посмеются над такими предложениями.

Между тем, семья, которая вся, целиком направлена вовне, на какое-либо полезное дело – как раз только и может быть счастлива и плодотворна. Только такая семья и принесет плоды – добрые дела, хороших детей, свет и радость для всех. Не случайно сказано у Апостола: жене глава муж, а мужу глава Христос – ибо только открытие вовне – к Христу – придает какой-то смысл этому существованию двоих.

Не надо думать, что тип Б представляет некую идеальную, невозможную семью. Как раз наоборот, все крепкие семьи более или менее принадлежат к этому типу. Ведь в данном случае неважно, на что направлена энергия семьи – она может быть направлена и на строительство дачи, и на построение коммунизма в отдельно взятой квартире.

Однако становится все больше семей типа А. Как уже говорилось, тип А зависим от чувств... но чувства вполне МОЖНО сохранить и лелеять довольно долго... не всегда, не всю жизнь, но довольно долго.

«Она была беременна, а рожать не было никакой возможности, ребенка им было не прокормить, да и тот образ жизни, который они вели, тот отлучающий от всякой материальности постоянный творческий экстаз, который их сжигал, не располагал к необдуманным родам».

(В. Рыбаков).

Увы и ах, да... не располагает.

Жизнь в такой семье необыкновенно приятна. «Я не могу прожить без мужа и нескольких дней. Каждый вечер мы разговариваем 4-5 часов, а потом занимаемся сексом». То есть это продолжение тех же самых отношений ухаживания, тот же самый «творческий экстаз», который был и в начале. Такие люди где-то работают, конечно... Но работа не смысл их жизни. У них другой, главный и восхитительный смысл – приехать домой и наконец-то увидеть... какое счастье!

Причем это счастье необычайно хрупкое и эфемерное. Такие люди не обзаводятся капитальными домами. Они знают, что счастье может рухнуть в любой момент. Ведь они абсолютно свободны! Да, они любят друг друга... но завтра любовь может вдруг пройти! Они не стремятся, как правило, и заключать официальный брак. А зачем – ведь любовь не зависит от штампа в паспорте.

«Я как-то спросила мужа: ну а если бы я была другой... Он ответил: я бы сразу сбежал».

То есть возможность сбежать сразу как бы заранее очевидна обоим. Они не желают себя связывать. Им это не нужно. Они абсолютно самодостаточные единицы, сами в себе – они никак друг от друга не зависят, все, что их объединяет – это чувство.

Рождение ребенка в такой семье может явиться катастрофой.

Но может и не явиться – если подойти к нему продуманно. Женщина, которую я цитировала уже дважды, решилась на заведение ребенка, лишь вычислив все до мелочей. Ребенок в возрасте 3 месяцев был сдан на воспитание в детские ясли (дело происходило в США). Женщина продолжила работать и строить карьеру. Отношения остались прежними. Ребенок стал чем-то вроде собачки, вечерней забавы, 1-2 часа вечером поиграть с ним, искупать – и в кроватку. И можно продолжать бесконечную любовную идиллию.

Все великолепно. Ребенок растет очень ласковым, нежным... Приходя из сада, вцепляется в мамину шею и уже весь вечер не слезает с рук. Родители в восторге.

Они только не знают, что детдомовские дети тоже очень тоскуют по прикосновениям и к каждому вошедшему кидаются под руку – чтобы погладили.

Неважно. «Главное – не количество, а качество общения. 1 час в день позаниматься ранним развитием – гораздо лучше, чем весь день торчать с ребенком и ничего полезного с ним не сделать».

Женщина не превратилась в Наташу Ростову с пеленками, она осталась соблазнительной и привлекательной для мужа, чувствам ничего не угрожает. Ура-а!

В семье типа Б нет никакой необходимости в ежевечерних 4-5 часовых разговорах, в ежедневном сексе. Секс может быть достаточно редким, а разговоры – урывками, от силы 1 час в день, иногда, может быть, больше. Никакого рекомендуемого психологами «культивирования отношений» - а зачем? Ведь отношения сами по себе – не главное.

Все силы, вся энергия семьи направлена на что-то другое – на детей. На работу мужа. На работу жены. Это может быть что-то совместное (например, совместная общественная деятельность) или что-то раздельное. Например, муж увлечен своей работой, а жена своей, но оба они знают, что у них есть дом, близкий человек, который их, по крайней мере, выслушает – и больше им, в общем-то, ничего не нужно.

Может быть вариант мужа-гения, которому жена всецело посвятила себя. В данном случае она посвятила себя не отношениям, и даже не мужу, а его творчеству, то есть – чему-то, стоящему вне их двоих. (Конечно, теоретически возможен и обратный вариант, жена-гений, и муж, который себя ей посвятил, но практически он, видимо, нигде и никем не осуществлялся).

При этом отнюдь не подразумевается холодность отношений. Они могут быть теплыми, дружескими, они могут быть даже любовными и очень любовными. Чаще всего они колеблются, то затухая, то вспыхивая вновь. Но независимо от этих колебаний муж и жена знают, что любят друг друга, твердо верят, что и партнер их любит, и что так оно и останется, пока смерть не разлучит их. Но чувства при этом не являются целью, они возникают лишь как дополнительный приятный подарок ко всему остальному.

Вот отрывок, написанный человеком этого типа.

Помню ещё, помню тот пыл и ошалелую поспешность, то опьянение взаимной смелостью, наивную попытку разгадать друг друга наощупь (словно бы на время становились слепцами и могли понять лишь осязая) и вверяли себя любимым рукам... Но тщетно стремились.

  Быть может, только теперь, в простых разговорах на кухне, ночью, когда дети, наконец, соскользнули (слава Богу!) в сон, мы, даже не дотрагиваясь, сливаемся совершенно в единую, сердечно выстраданную, плоть. (В. Гурболиков)

Все больше и больше семей живут по принципу «культивирования чувств». По сути дела это – то же потребительское отношение к жизни. Супруг – это тоже продукт, и его надо потреблять, получая от этого наслаждение.

Однажды мне довелось прочитать интернетовский опрос – женщин спрашивали, сколько времени в день они разговаривают с мужем. Результаты меня ошеломили.

«4 часа»

«5-6 часов»

«4 часа, и еще на работе переписываемся по мылу»...

Почти все ответы, больше сотни, были такими. Речь не шла о совместных делах, общении с детьми, даже о сексе – только о разговорах на самые разные темы.

Но если взрослый человек тратит в день 4 часа на разговоры, то есть, фактически – на созерцание любимого лица и лелеяние чувств, 8-10 часов (с дорогой) на работу, 2 часа на хозяйство (купить-приготовить), 2 часа на то, чтобы поесть, помыться и нанести косметику... То где же взять время на воспитание ребенка? На чтение книг? На хоть какое-нибудь действие, направленное на саморазвитие, на помощь окружающим, на познание мира... ну хоть на что-нибудь, кроме друг друга?!

Нет его, этого времени.

В свое время меня потрясла упомянутая повесть Рыбакова «Дерни за веревочку». Потрясла именно искренностью и точностью в описании любви, настоящей любви... Там у него – мистическая ситуация – там у него эта любовь приводит к спасению человечества от некоего зловредного вируса. Ну просто такое стечение обстоятельств.

Но о стечении обстоятельств мы ничего не знаем. А вот ближние следствия этой любви: юноша в порыве ярости убил ни в чем не повинного человека. Сам сел в тюрьму и там погиб. Другой вариант той же истории: юноша и девушка все же сошлись, стали жить вместе (разумеется, никакого там пошлого брака или чего-то подобного) – и вот она едет к родителям делать аборт, едва не погибает от этого, а любимый юноша в это время встречает другую, и от полноты чувств, не переставая любить первую, изменяет. Дальнейшее неважно – но измена и аборт в данном случае совершенно закономерные исходы. Умная девушка прекрасно понимала, что важен не какой-то там ребенок, не сотворение новой жизни вместе с любимым – а только Чувства и Отношения. Если нет чувств, то ребенок не нужен. И вообще ничего не нужно.

Но это гораздо привлекательнее, чем образ Наташи Ростовой, размахивающей пеленками. Фи, как пошло, какое мещанство... какие-то там пищащие дети, раздобревшая некрасивая мамаша, быт, быт, быт в лошадиных дозах.

Бегом! Спасать свою душу в объятиях новой прекрасной незнакомки.

А потом еще одной...

И еще одной...

Оставляя за собой искалеченные детские судьбы.

Впрочем, ну что вы – ведь ребенок должен видеть Любовь, а если он видит какие-то не такие отношения – то это все равно уже не семья, а ведь мы хотим воспитать в ребенке искренность...

Только попробуйте сначала спросить его. И вы услышите совершенно однозначный ответ. Ребенок хочет маму и папу. Он любит их. Обоих.

Ну мало ли, что он там говорит! Он еще сам ничего не понимает!

Ничего, господа. Мы с вами вымрем, как динозавры. Глядя друг другу в глаза и лелея приятные чувства. А там, на юге, уже роют копытом нетерпеливые исламские кони – со скромными матерями в платочках, ведущими за собой выводки детей, с традиционными семьями и готовностью жертвовать своими чувствами во имя чего-то высшего.

А еще бывает, что встречаются партнеры разных типов. И тогда происходит следующее: партнер типа Б сразу же обвиняется в холодности и отсутствии любви. Партнер А довольно часто объявляется сексуальным маньяком. В конце концов это общение приводит к разводу.

После чего, что любопытно, партнер А вполне может построить хорошую и счастливую семью. По типу А, опять же. Ему только надо встретить другого партнера с соответствующими взглядами. С которым он сможет ворковать ежедневно, обмениваясь теплом, и не загружая свою жизнь ни творчеством, ни детьми, только самым необходимым для выживания.

А на асфальтовой дорожке

Уселась пара сизарей.

Им на двоих – лишь горстка крошек,

Да свиток солнечных лучей... (И.Сафин)

Пусть он не будет уверен в завтрашнем дне – зато будет уверен абсолютно в собственной свободе сбежать, как только надоест.

Чем закончится такой брак – опять побегом... или же человек остепенится и ближе к старости перейдет к типу Б. Осознав, что стакан воды все же кому-то надо будет подать.

Хотелось сказать, что аналогично и партнеру Б... но вот только одна незадача – семей такого типа становится все меньше и меньше.

Даже и думать нечего, что при таких условиях кто-то решится родить больше одного... и вообще родить.

Так что Татьяна экс-Ларина руководствовалась не возвышенно-православными, а скорее вполне житейскими соображениями.

Я вас люблю, к чему лукавить?

Но я другому отдана,

И буду век ему верна.

Татьяна предвидела горькую судьбу женщины в эпоху эмансипации. (

Итак, резюме. Любовь не съедает быт. Ее не уничтожают противные родственники или мелкие привычки. Любовь проходит сама по себе – что ты с ней ни делай, как ни культивируй.

Она по самой своей природе предназначена для временного существования. И должна смениться другим состоянием – браком. То есть твердым решением быть до конца именно с этим человеком, что бы ни случилось.

Если искусственно стараться поддерживать это состояние первичной влюбленности, жертвуя ради этого всем, оно продлится какое-то время, но потом затухнет неизбежно – ВСЕ РАВНО.

Человек изначально устроен так, что где-то в молодости у него бывает период поиска и выбора. Но потом этот поиск завершается. В норме. И человек направляет все свои усилия на что-то другое – на созидание, на воспитание детей. Смысл жизни человека как биологического существа – продолжение себя в потомстве. Как социального существа – совершенствование общества, то есть работа в нем. Как духовного существа – приближение к Богу. Вот именно на эти цели человек и должен себя направлять. «Пожизненный поиск» - именно так называется эпохальная картина, созданная Рыбаковским художником – пожизненный поиск соответствующего партнера не даст осуществить эти цели и даже думать о них. В то же время нормальная семья (как твердо принятое решение) позволяет этот поиск остановить на ком-то одном, идеальным он представляется, или нет – и направить усилия к действительно важным целям.

Я понимаю, что все это крайне непоэтично и железобетонно.

Но что я могу сделать – певцы НЕОтрадиции еще не возникли. Вот, разве что...

Приходи ко мне, Глафира,

Я намаялся один.

Приноси кусочек сыру,

Мы вдвоем его съедим.

Буду ждать желанной встречи

Я у двери начеку.

Приходи ко мне под вечер.

Посидим, попьем чайку.

Лучше быть сытым, чем голодным.

Лучше жить в мире, чем в злобе

Лучше быть нужным, чем свободным,

Это я знаю по себе.